В полумраке полутёмном в полночь шёл я полупьян. Полу-видел, полу-слышал, полу-думы размышлял. На фига кому я нужен, что за хитрый коленкор? Разве мало я заслужен? Вдруг услышал: «Невермор!»
И началось вдруг такое: лиц немых калейдоскоп — в голове стучит прибоем, с непривычки взял озноб. Словно призраки, герои пеленой туманят взор: Де Жюссак упал и ноет Д’Артаньяну «Невермор!»
Чудесатая прогулка: мастера идут толпой, Воланд хлещет маргариту — видимо ушёл в запой. На невиданных дорожках хитрый дядька Черномор отдавил Людмиле ножки, и воскликнул: «Невермор!»
Чей же голос каркнул глухо? Или глюки с похмела? Или вовсе это в брюхе водка выход не нашла? Хоть я ворона не видел, но понял его укор: напиваться так отныне и вне дома — невермор!
Ратмир Сварожич
Гуляет по Тверской бродяга-вечер,
Считая на проспекте фонари.
И я, такой же пьяный и беспечный,
Наметил с ним прошляться до зари.
А кто-то хочет слышать, но не слушать.
А кто-то — избирателен весьма.
А где-то новый Гамлет бьёт баклуши
И сходит потихонечку с ума.
А кто-то «»от руки»» располовинен.
А кто-то не вылазит из дерьма.
А где-то Ришелье и Мазарини
Уже на пару грабят закрома.
А кто-то накосячил в теме «»Прям уж!»»
А кто-то посчитал, что так попрёт.
А где-то Дульсинея вышла замуж
И ей плевать — с кем бьётся Дон Кихот.
А кто-то убежал, вопя «»Останусь!»»
А кто-то этим сильно изумлён.
А где-то Грэй разрезал алый парус
На бОльшее количество знамён.
Перечисляя этих «»кто-то»» всуе,
Под тихий мат задумчиво скорбя,
Подумалось: Дружок, а ты рискуешь
В печальном «»где-то»» потерять себя.»»
Сергей Семенов
Повышали с братом градус,
Как предписано у русских.
Чтобы не случился казус,
Приготовили закуски.
Чуть огурчиков из бочки,
Миску квашеной капусты,
И солёненьких грибочков –
Замечательные хрусты!
Для разгона взяли пива.
Литра три, зачем нам много?
Виски местного разлива
У Копытихи, в счёт долга.
Помню, проверяли зелье —
Синим пламенем горело!
Что ж так мучает похмелье?
А вчера душа так пела!
Грудь вперёд — пустилась в пляску,
С братаном сошлась в амрестлинг.
И козла примерив маску
Всё кричала: «»Я Вольф Мессинг!»»
Вышла с градусом промашка,
Или мало было пива?
Повезло, осталась фляжка!
Как же жизнь опять красива!
Владимир Ложкин
Нет, так ужраться это ж надо постараться!
Был выходной и я решил: чего мараться?
Купил литруху коньяка и спрятал в ранце. —
Да, на свои купил, чужого я не брал.
Гулял я в парке, пил коньяк со сладкой ватой —
мне до сих пор от этой ваты херовато.
Мне говорили — слдадкоежество чревато —
но я не слушал их и жрал и жрал и жрал.
Затем вдруг вспомнил почему-то я Гастелло —
вдруг повело налево пьяненькое тело.
Сугроб бездарно перепутавши с постелью
я «Эх, мороз!» стал на всю улицу орать.
Потом умолк, поскольку стало мне паршиво,
Потом блюстители везли меня в машине.
За жизнь мою ругаясь русски-матершинно
Я больше сладкого не буду, братцы, жрать.
Чеширский кот
Великий поэт – местечково заслуженный –
в Самарских клубах блистал звездою.
Пусть нобелевским комитетом ничего не прису’ждено,
всё впереди! Раздвигаем устои,
раздвигаем слова, раздвигаем ритмику…
Не в бровь, а в глаз – точные мысли!
Удивим публику, плюнем на критику,
покорим еще непокоренные выси!
Великий поэт был велик даже в мелочи;
вечера проводил непременно бухая.
Его посещала то муза, то белочка,
и вдохновляли и та, и другая.
Отгонял скуку то хореем, то дактилем,
веселье разбавлял, как положено – водкой.
Пролетали будни, как птеродактили,
пролетали года, оставались фотки.
Коллеги по перу – ничтожные бездари –
завидовали таланту, кривили лики.
Но он был выше, он парил над безднами!
Великий поэт – он во всём великий!
Жиль де Рэ
ОТ СВЕТЛОЙ ГОЛОВЫ (т.е. блондинки))
А не принять ли мне немного водки,-
Так для «»сугрева»» творческих идей…
Тут мужики гляжу , порвали глотки
И алый парус , аж на пять частей…
Кто в драку влез, а кто пошёл налево,
Блюстители кого-то увезли,
Кто жизнь ругал, расплёскиваясь гневом,
Считая до рассвета фонари.
Тут Муза в бигудях, грозила скалкой,
И вдохновенье пёрло невдомёк,
Но успокоилась мгновенно от припарки,
Когда в неё метнули кошелёк…
И снова пили с Белочкой на пару
Вот что-то записалось в черновик…
А по утрУ сдавали стеклотару-
Поэт Великий, он во всём велик…
* * * *
Ну, кажется, немножечко, согрелась
Пойду и я черкну чего- нибудь,
Хотя вам до меня какое дело…
Могу я и налево повернуть…
Любовь Третьякова»
